Сложно себе представить тяжесть кризисной ситуации в Венесуэле. Глубина кризиса поражает: в 2016 году экономика упала на 10% и к концу 2017 года будет на 23% ниже, чем 4 года назад, считают в Международном валютном фонде.
Ожидается, что инфляция в стране может подняться в этом году на 1600%.
На человеческом уровне ситуация еще более патовая: в прошлом году на фоне острого дефицита продуктов питания порядка трети жителей страны похудели в среднем на 8,7 кг. Стоит отметить, что виновата в этом не война, иностранная или гражданская, а сама Венесуэла.
Обстановка становится все хуже на фоне скатывания режима Николаса Мадуро к диктатуре.
Полвека назад Венесуэла служила примером для всей Латинской Америки. Достаточно стабильное государство с демократическим укладом было незначительно беднее Соединенного Королевства. Как же могла случиться трагедия?
Экономическая модель Венесуэлы построена на нефти: ее лидеры гордятся наличием самых больших запасов нефти в мире, а соблазн винить изменчивые котировки нефти во всех неудачах всегда возникает.
Нефть – это практически 90% экспорта Венесуэлы. Она способствует финансированию госбюджета и дает стране иностранную валюту для импорта необходимых потребительских товаров. В результате почти все в экономике – от мыла до верхней одежды – завозится из-за рубежа.
Когда в 2000-х гг. стоимость нефти взлетела, Венесуэла была завалена деньгами. В 2014 году нефтебум закончился. Поток долларов упал, в результате чего новый президент Николас Мадуро, пришедший к власти после смерти Уго Чавеса, столкнулся с не очень большим выбором.
Он мог дать боливару, нацвалюте Венесуэлы, обесцениться. Однако при таком развитии событий стоимость импортных товаров взлетела бы.
Высокая инфляция противоречила бы элитарному духу венесуэльского правительства. Однако самое главное, что это сделало Мадуро менее популярным.
Вместо этого новый президент принял решение сохранить завышенный официальный обменный курс и ввел ограничения на импорт через жесткий правительственный контроль за доступом к иностранной валюте.
Однако результат не оправдал ничьих ожиданий. С падением импорта цены стремительно начали расти. Мадуро предпринял попытки искусственно сдержать рост цен, в результате товары либо исчезали с полок магазинов, либо оказывались на черном рынке.
Фискальная проблема только усугубила ситуацию. После сокращения нефтедоходов на 50% резко повысился бюджетный дефицит. Мадуро мог бы снизить расходы и увеличить налоги. Однако он решил, что такие шаги просто неприемлемы.
Более того, Венесуэла включила печатный станок для оплаты счетов. Гиперинфляция еще больше подорвала нацэкономику.
В итоге нефть в Венесуэле из источника благополучия и процветания стала источником кризиса и обнищания. Сильная зависимость экономики от углеводородов всегда опасна.
Рост цен на нефть оказывает повышательное воздействие на обменный курс, оставляя ненефтяные сектора в менее благоприятных условиях. Это усиливает зависимость стран-экспортеров нефти от черного золота и увеличивает отрицательные последствия при неминуемом сокращении цен.
Правительства стран, экспортирующих нефть, знают об этом и зачастую стараются минимизировать риски. Когда наступают темные времена, некоторые направляют дополнительный доход на пополнение золотовалютных резервов, чтобы во время наступления кризисных моментов были средства для выполнения финансовых обязательств и покупки импортных товаров. К примеру, Саудовская Аравия имеет в своих резервах более 50 млрд долларов.
Другие страны используют нефтедоходы для инвестирования в суверенные фонды благосостояния, которые вкладывают в диверсифицированный портфель для смягчения долгосрочной зависимости от черного золота.
Уго Чавесу повезло, когда он стал президентом, поскольку в 2000-х гг стоимость нефти находилась на рекордных уровнях. Все полученные от продажи углеводородов деньги он тратил. В течение 13 лет по 2013 год расходы как доля в ВВП выросли до 40% с 28%, что намного выше, чем в других крупных экономиках Латинской Америки.
Большие золотовалютные запасы давали возможность много тратить. В 2000 году Венесуэла обладала достаточными резервами для покрытия более чем семи месяцев импорта, к 2013 году их бы хватило только на три месяца. За это же время в России резервы выросли с 5 до 10 месяцев импорта, в Саудовской Аравии – с 4 до 37 месяцев.
Еще недавно Венесуэле завидовали многие страны Латинской Америки. Продолжительная стагнация уровня жизни дала возможность прийти к власти харизматичному политику-популисту. Однако популярность очень сложно сохранить.
Чем более отчаянное положение у популиста, тем выше его готовность пойти на долгосрочные риски в обмен на краткосрочное улучшение ситуации.
Не всегда популисты видят плоды своей опасной политики, однако день расплаты рано или поздно наступит. Но всегда в большей степени от этого страдают обычные люди.
. mt5.com2017-4-14 17:13
